«Привет. Это Навальная» Как выглядел путь Юлии Навальной в политику

Юлия Навальная объявила, что продолжит дело своего мужа, политика Алексея Навального, умершего в прошлую пятницу в колонии «Полярный волк». В тот же день она выступила в Совете Евросоюза и призвала европейских чиновников не признавать результаты будущих президентских выборов в России, назвав их «фальшивыми», и помогать россиянам, которые бежали от войны и диктатуры. 

Долгое время Юлия оставалась в тени и подчеркивала, что не планирует становиться политиком. По ее собственным словам, она занималась домом и воспитанием двоих детей, а по свидетельствам близких и друзей, правила все речи Навального, вела его соцсети и высказывалась о политических оппонентах еще резче, чем супруг. Но смерть Алексея поменяла все. «Гласная» рассказывает, как Юлия Навальная пришла к тому, чтобы продолжить дело мужа.

Они никогда не увидят наших слез

В июле 2013 года 37-летний оппозиционер Алексей Навальный баллотировался в мэры Москвы. В ночь на 18 июля он сел в поезд и вместе с соратниками, включая жену Юлию, уехал в Киров. 

Там на следующее утро Навальному должны были вынести приговор по уголовному делу о хищении имущества государственной компании «Кировлес». Дело явно было политическим, но пассажиры ночного поезда надеялись на оправдательный приговор: Кремль допустил Навального до выборов, было бы странно преследовать его в середине кампании. Все были в хорошем расположении духа, веселились и выпивали.

Утром Навальный предстал перед судом, а вскоре ему вынесли приговор: пять лет колонии. Политика арестовали в зале суда — когда на него надевали наручники, юрист Фонда борьбы с коррупцией (ФБК)* Любовь Соболь** и пресс-секретарь Навального Кира Ярмыш** плакали. Одна Юлия Навальная сохраняла невозмутимый вид. Потом она сказала: «Они никогда не увидят наших слез». Через день суд изменил меру пресечения на подписку о невыезде, а в октябре пять лет колонии заменили на условный срок. 

Через 11 лет, 16 февраля 2024 года, Юлия Навальная вместе с представителями ФБК приехала в Мюнхен на конференцию по безопасности. Выступления спикеров на открытии шли по плану, согласно заранее составленному регламенту. Но в конце церемонии Юлия незапланированно поднялась на сцену.

Она говорила громко, не сбиваясь и глядя прямо в зал: «Я не знаю, верить или нет тем новостям, ужасным новостям, которые мы получаем из государственных источников». 

Буквально за 40 минут до церемонии открытия пришла новость со ссылкой на ФСИН по Ямало-Ненецкому округу о смерти Алексея в колонии. 

В какой-то момент у Навальной дрогнул голос, возникла пауза. Она сделала глубокий вдох и продолжила: «Я хочу, чтобы Путин, его окружение, путинские друзья и его правительство знали, что они понесут за то, что они сделали с нашей страной, с моей семьей и моим мужем, ответственность». 

В тот же день Навальная встретилась еще с двумя политиками — председательницей Европейской комиссии Урсулой фон дер Ляйен и лидеркой белорусской оппозиции Светланой Тихановской. 

Женщина, победившая страх

Юлия Абросимова родилась 24 июля 1976 года в Москве. Мать работала в Министерстве легкой промышленности, отец — научный сотрудник. Они развелись, когда дочь училась в пятом классе. Вскоре мама вышла замуж снова — за работника Госплана СССР. В обычной многоэтажке в Олимпийской Деревне Юлия росла под разговоры о международной экономике и знала по именам всех министров. 

Юлия отучилась на специалиста по международным экономическим отношениям в РЭУ имени Плеханова и месяц стажировалась в бизнес-школе в Дании. Потом работала в банке, затем — во внешнеторговой компании. «Там был достаточно тяжелый график работы — как-то раз 31 декабря я просидела в офисе до девяти вечера, после чего Алексей, с которым мы уже стали встречаться, сказал, что что-то это как-то, наверное, не слишком здорово», — рассказывала она в 2014 году. С будущим политиком она познакомилась на курорте в Турции в 1998 году. Обоим было по 22 года. Через пару лет они поженились.

После рождения дочери Даши в 2001 году Юлия какое-то время посвятила семейному бизнесу родителей Навального — фабрике по изготовлению мебели из лозы. Незадолго до появления в 2008 году второго ребенка, сына Захара, Алексей начал заниматься политикой, и Юлия решила больше не возвращаться к работе. 

«Когда антиĸоррупционная деятельность Алексея стала более известна, оĸазалось совсем очевидно, что я просто не смогу работать. В ĸаĸую бы я организацию ни пришла, будет тяжело и для организации, и для меня», — отмечала супруга политика в интервью «Афише» в 2014 году.

По словам друзей семьи, у Юлии никогда не было собственных карьерных амбиций. 

Однако слухи о ее самостоятельной политической карьере периодически появлялись — с того момента, как 13 лет назад российские власти возбудили первое уголовное дело против ее мужа. Ксения Собчак рассказывала, что перед президентскими выборами 2018 года якобы предлагала Навальному выдвинуть на пост жену, но тот отказался со словами «Голоса не передают». 

Сама Навальная говорила, что ей «намного интереснее быть женой политика». До задержания Алексея в 2021 году «свою главную задачу» она видела в решении «вопросов быта и воспитания детей», чтобы, несмотря на постоянную слежку спецслужб и аресты супруга, «в семье ничего не изменилось: дети были детьми, а дом — домом». 

На окружающих она производила кинематографическое впечатление. «Почти идеальная женщина, олицетворяющая собой полную поддержку, согласие и солидарность с тем, что он делает», «Женщина, победившая страх» — так о ней отзывались люди из близкого круга. 

Имидж Алексея Навального выстраивался по тем же канонам, что и в Европе и США. В отличие от Путина, он не скрывал свою семью — жена и дети постоянно сопровождали его во время кампаний. Если в общественном сознании Владимир Путин — автократ, «женатый на России», то Навальный с самого начала позиционировал себя как обычного человека, приземленного, мечтающего изменить страну к лучшему ради своих близких — жены и детей, подчеркивает американская журналистка Юлия Иоффе. Это шло вразрез с негласным правилом: в России политику делают исключительно мужчины, а занимаются они этим ради денег и власти, привлекая жен только для «легализации огромных теневых доходов». Жены политиков, в том числе первые леди, почти всегда оставались за кадром и не играли значимой роли в принятии решений. Однако и на Юлию возложили сразу несколько обязанностей. 

«Многие люди не понимают, они видят только гламурную сторону. Но есть эта повседневная жизнь, когда тебе надо вести хозяйство, не имея много денег, и следить, чтобы дети делали домашние задания. Приемы и публикации в СМИ — это Алексей. Ее делом было собирать тюремную сумку. Это грязная работа, которую приходится делать, когда ты в оппозиции», — рассказывала Vanity Fair подруга семьи, российская журналистка и политолог Евгения Альбац**.

Одно из немногих политических высказываний Юлии Навальной прозвучало перед возвращением в Россию в январе 2021 года. В интервью Harper’s Bazaar (The Symbol) она отмечала, что российские женщины «остро нуждаются» в законе, гарантирующем равенство доходов, а также в бесплатных детских садах и государственной помощи для одиноких матерей. 

В остальном она во всем поддерживала инициативы мужа: «Мне нравится то, что делает Алексей, я считаю это правильным… Но он не отступает, и я не буду». 

После возвращения на родину и заключения Навального под стражу отступать ей действительно было некуда. Дети разъехались: Даша уже училась в Стэнфорде, Захар — в немецкой школе с проживанием. Основным занятием Юлии стала поддержка мужа: отправка писем в колонию, привлечение внимания к его ситуации и общение с адвокатами. Но она продолжала настаивать, что не собирается заниматься политикой. 

«Я понимаю, что для того, чтобы участвовать в выборах и стать политиком, нужно этого хотеть. Нет особого смысла думать об этом как о замене: мой муж попадает в тюрьму, и я его подменяю», — сказала она в 2022 году в интервью немецкому изданию Der Spiegel.

Черные очки и 50 граммов виски 

Об отравлении Навального Юлия узнала 17 августа 2020 года в 6:40 от пресс-секретаря политика Киры Ярмыш, которая позвонила ей по телефону. Так рано в тот день она проснулась только из-за того, что собиралась в аэропорт встречать мужа, который должен был прилететь из Томска в восемь. 

«Я сказала “окей” и положила трубку. Потом подумала, потрясла головой, закрыла глаза, перезвонила ей и спросила: “Подожди, что?”» — рассказывала Юлия в интервью журналисту Юрию Дудю**. 

Навальная не стала будить детей и сразу поехала в аэропорт, а незадолго до посадки узнала, что политик впал в кому и был подключен к ИВЛ. Тогда она села в кафе, надела черные очки, заказала 50 граммов виски и заплакала. Все четыре часа полета Юлия, которую обычно характеризуют как сдержанного и закрытого человека, проговорила без остановки: вместе с ней в Омск полетел Иван Жданов*, директор ФБК. «Было страшно оставаться наедине с самой собой и думать», — вспоминала впоследствии Юлия. 

В Омске она поняла, что ситуация намного хуже, чем предполагалось. Навального в коме одолевали судороги, врачи «боялись и недоговаривали». Юлии не давали общаться с медиками, не пустили к ней и немецких врачей, когда те приехали в больницу. Вместо специалистов о состоянии мужа ей сообщало руководство больницы и заместители местного министра здравоохранения. Те отказывались транспортировать оппозиционера из-за его плохого состояния. Жена политика описала это как «административное давление». 

«С каждым моментом, пока мы были там, я понимала, что должна его забрать, не расклеиться и забрать», — говорила она. Оставлять мужа в России Навальная не хотела: «Здесь правды не узнаешь». Юлия выяснила, в какой гостинице остановились немецкие врачи, и поехала туда сама. Специалисты заверили женщину, что смогут вывезти Алексея в Германию, но только когда подготовят соответствующие бумаги. 

«[После встречи] вышла из гостиницы: с одной стороны река, деревянный настил, на который я плюхнулась, и с другой стороны была свадьба. И вот там такое веселье, поют какие-то песни. “Горько!” не кричали, но все красиво наряжены. И в тот момент понимала, что какой-то сюр происходит… Подумала, что сегодня я не смогу его забрать», — вспоминала она. 

Вскоре главный редактор радиостанции «Эхо Москвы» Алексей Венедиктов** объявил, что Юлии нужно публично обратиться к Владимиру Путину с просьбой выпустить Навального из страны. В этом случае посодействовать обещал пресс-секретарь президента Дмитрий Песков. В окружении Навального это сочли сигналом из Кремля. 

Однако ситуация ставила жену оппозиционера в крайне неудобное положение: фактически ей предложили «встать на колени перед Путиным и попросить выпустить мужа, когда ты знаешь, что Алексей бы лучше умер, чем о чем-либо попросил Путина», вспоминает Евгения Альбац. Венедиктов утверждал, что действительно лоббировал интересы оппозиционера по своим правительственным каналам, но предложил Юлии обратиться к Путину по собственной инициативе.

Публичное обращение, которое в итоге опубликовала Навальная, по форме было требованием, а не просьбой: «Я считаю, что <…> Навальному нужна квалифицированная врачебная помощь. Официально обращаюсь к вам с требованием о разрешении транспортировки Алексея Анатольевича Навального в ФРГ». 

Через несколько часов Юлия вместе с мужем, изолированным в кислородной камере с надписью Biohazard, ждали вылета на борту самолета. В какой-то момент она подумала, что везет мужа совсем как Игорь Сечин, герой расследования Навального, своих корги — на частном джете. «Они поняли, что им проще его отпустить, чем устроить вот такое… шоу, как он умирает в прямом эфире», — размышляла она. 

До отравления Навального Юлия всегда ругала мужа и детей, если они произносили в шутку слова «смерть» и «умирает». Но после пережитого в омской больнице, когда Навальный реально мог уйти из жизни, такие шутки прекратились. 

«Идею невозможно отравить “Новичком”»

После восстановительного периода в Германии, который продлился несколько месяцев, в январе 2021 года Алексей Навальный вернулся в Россию. Его задержали прямо на пограничном контроле в аэропорту Шереметьево. После этого Юлия и Алексей будут видеться только на судебных заседаниях и свиданиях в колонии. 

По мнению Евгении Альбац, Навальный-политик — это два человека: Юлия и Алексей. 

Юлия уже давно включилась в политические процессы, хоть и отрицала это: она вычитывала все тексты Алексея, помогала ему формулировать идеи и даже следила за его стилем в одежде. «Кажется, ей нравится быть эдаким серым кардиналом», — говорила журналистка Альбац о Юлии. 

При этом Юлия была для Навального и самым строгим критиком, напоминающим, по выражению друга семьи, «что он не самый лучший человек в мире». 

«Вся его жизнь направлена на то, чтобы в первую очередь добиться ее одобрения» — так Альбац описывала отношения Навальных в 2021 году в интервью The Independent. При этом Навальный считал некоторые взгляды супруги «радикализированными», а один из знакомых говорил о Юлии так: «Она будет молчать, молчать, а потом уничтожит вас одним словом».

Многие друзья и знакомые отмечали, что Навальная всегда вежлива и дружелюбна, а свою позицию по многим вопросам она держит при себе. Сам политик говорил, что его супруга часто занимает более радикальную позицию, чем он сам, но «ей хватает ума не озвучивать некоторые идеи вслух». 

В 2018 году главнокомандующий войсками национальной гвардии РФ Виктор Золотов в видеообращении вызвал Навального «на поединок» и пообещал за несколько минут сделать из него «хорошую, сочную отбивную». Юлия Навальная вывела заявление в юридическую плоскость, написав, что считает его прямой угрозой Алексею, а Золотова назвала «вором и трусом». 

Позднее она раскритиковала и Артемия Лебедева, который заявил, что у Навальной якобы есть немецкое гражданство, а позже признал, что ошибся, и попросил прощения. Та извинения не приняла и назвала дизайнера «маменькиным сынком-переростком». 

Более ясное представление о характере Юлии большинство получило только в августе 2020 года, когда после отравления мужа «Новичком» она добилась вывоза Алексея в Германию. 

Ситуация в омской больнице сделала ее более категоричной «на эмоциональном уровне», отмечал позднее Навальный. Когда он принял решение возвращаться в Россию, Юлия сказала журналисту-расследователю Христо Грозеву**: «Да, он должен поехать. Там есть риск, но это его жизнь, и он должен быть там… Я думаю, что нет никаких шансов, что его выпустят. Он будет сидеть в тюрьме очень долго». 

В интервью Юрию Дудю после отравления Алексей Навальный говорил, что в ФБК рассматривают план действий на случай смерти политика. В 2022 году стало известно, что Юлия занимается делами организации в качестве члена совета директоров. А еще через год Алексея не стало.

19 февраля 2024 года Юлия впервые публично выступила на ютьюб-канале Алексея Навального с заявлением, что собирается продолжить его дело. Она не уточнила, чем именно займется: возглавит ли ФБК, будет ли вести переговоры с зарубежными чиновниками, запускать собственные инициативы и кампании. Однако вместе с вопросом, как воспользоваться политическим капиталом крупнейшего российского оппозиционера, ей так или иначе придется решать и проблемы, с которыми сталкивается ФБК, переживающий не лучшие времена, считают независимые наблюдатели. 

Например, после начала боевых действий в Украине организацию обвиняли в недостаточной помощи согражданам, которые были вынуждены мигрировать после февраля 2022 года. Однако Навальная подняла эту тему в первом же своем публичном заявлении.

На выступлении перед Советом Европейского союза по иностранным делам она подчеркнула, что вместе с соратниками продолжит бороться за то, чтобы Россия когда-то стала счастливой европейской страной. Но для этого политикам ЕС нужно провести линию «между Путиным и Россией»: расширять санкции против российской элиты и одновременно помогать россиянам, которые находятся за рубежом и выступают против диктатуры.

«Именно эти люди однажды станут частью прекрасной России будущего. Они хотят помочь России стать нормальной страной, чтобы скорее вернуться домой. И вы тоже должны им в этом помочь», — заметила Юлия.

«Мой муж был героем и умер как герой, который боролся за свободу. А еще он был талантливым политиком… Он создал сильную политическую организацию, Фонд борьбы с коррупцией. Организация никуда не денется, люди никуда не денутся, и идеи тоже не пропадут. Потому что идею невозможно запытать в тюрьме. И идею невозможно отравить “Новичком”», — сказала вдова политика.

* Признаны экстремистами, экстремистскими и запрещенными организациями в России.

** Признаны Минюстом РФ иноагентами.