«В какой-то момент эта работа меня все равно сломала» Монологи вебкам-модели, танцовщицы стриптиза и работницы салона эротического массажа

Такая «работа» не подразумевает непосредственно полового акта, мужчины могут не считать свои действия изменой жене, а женщины, вовлеченные в индустрию вебкама или стриптиза, часто называют свою сферу «безобидной». Однако правозащитники разные виды «секс-услуг» называют такой же сексуализированной эксплуатацией, как и собственно проституцию.

«Гласная» поговорила с вебкам-моделью, стриптизершей и бывшей работницей салона эротического массажа. Их истории довольно разные, их отношение к секс-индустрии и правам женщин — тоже, но кое-что объединяет всех. 

Две собеседницы пришли в индустрию исключительно за деньгами. «Мне нужны деньги, деньги, только деньги», — говорит одна. Танцовщица стриптиза утверждает, что мечтала о такой работе с детства, но и она признает: большинство девушек встают на этот путь из-за материальных трудностей. Все три настроены «выйти из бизнеса», когда накопят достаточно. Одна мечтает о собственном доме с коровами и курами, другая планирует открыть агентство недвижимости, третья — бьюти-салон. 

И всех трех индустрия изменила. Речь не только о физических трудностях и психологических травмах, приводящих к алкогольной или наркотической зависимости. Возможно, главное изменение — во взгляде на мужчин. Теперь они для девушек — источник дохода, но также энергетические вампиры, которые «высасывают все», лицемеры, которые пользуются услугами стриптизерш, но при этом читают проповеди, и пьяные звери, среди которых «светлые» мужчины скорее исключение. 

Надежда, вебкам-модель: «У меня мечта — чтобы был мужик и свой загородный дом, с коровами и курами» 

— Моя работа заключается в том, что я общаюсь с пользователями в социальных сетях, разговариваю на разные темы, делюсь своей жизнью, показываю какие-то фотографии и так далее. Естественно, это платформы с сексуальным подтекстом, туда приходят люди с определенными фетишами, которые получили в жизни какие-то травмы. Там мы зарабатываем деньги. 

Мне дают чаевые, которые я могу вывести и потратить. Количество чаевых клиент определяет сам. Может выйти неплохо, если ты долго сохраняешь хорошие отношения с человеком. Самая большая сумма, которую скидывали, — тысяча долларов, но для этого пришлось долго лезть клиенту в голову.

Это все психология. Ты становишься для них другом, а они для тебя — заработком.

Вебкам-моделью я работаю два года. До этого шесть лет работала официанткой, барменом и менеджером. В какой-то момент меня все достало. Я стала рассматривать другие варианты заработка. Про вебкам-моделей знала давно, читала о них в интернете. В этой работе меня привлекали быстрые деньги и то, что ничего особо делать не надо. Подумала: «Все! Хочу попробовать!» Ведь, не попробовав, не узнаешь, подходит тебе это или нет. Да и друзья в шутку все предлагали пойти в модели.

Какой-то инсайдерской информации по этой профессии у меня не было. Никто из моих знакомых в вебкаме не работал. Но найти подходящую вакансию довольно просто. На любом сайте по поиску работы есть объявления «агентств», ищущих моделей. Некоторые наивные девушки откликаются на такие вакансии, думая, что их ждет реальная карьера в фешен-индустрии, но их ждет только жесткое разочарование. Без вложений в индустрию моды не попасть — надо внести депозит около 200 тысяч рублей на первую фотосессию для портфолио… Если «агентство» не берет с вас никакой предоплаты, предлагает сразу приехать на собеседование, то это железно вебкам-студия.

Собеседование проходит в обычном офисе. Если девочка не понимает сразу, куда пришла, то ее аккуратно к этому подводят. Начинают спрашивать, на что она готова и за какие деньги. Могут слегка надавить: «Ну ты же хочешь заработать денежек, зайчик? Давай попробуем, понравится — останешься, не понравится — уйдешь, никто тебя в заложниках не держит». Некоторые девушки соглашаются, ведь они пришли не от хорошей жизни.

Когда соглашаешься, сотрудники студии делают несколько твоих фотографий и заводят аккаунты на вебкам-платформах, в моем случае их шесть. После собеседования спрашивают, когда можешь выйти на работу. Обычно дают день отдохнуть. Потом ты приходишь на студию, садишься перед компьютером — и трансляция начинается. 

Первая неделя у начинающих моделей как бы подготовительная. Тебя стараются продвигать на платформах, чтобы больше людей увидели новенькую девочку и подписались на нее. Поначалу просто сидишь перед камерой, стесняешься, мило улыбаешься, показываешь эмоции, какую-то мимику, поцелуйчики воздушные посылаешь. В принципе клиенты сами пишут, что тебе делать. 

Никакого «страха сцены» у меня не было. Я понимаю, что пришла за деньгами. Мне нужны деньги, деньги, только деньги. А все, о чем могут попросить… Если я смогу это сделать, то сделаю.

Мое рабочее пространство — одна из пяти комнат в съемной квартире в доме элитной постройки в Екатеринбурге. В комнате есть стол с компьютером, кресло и кровать. Со мной в помещении всегда находится мальчик-оператор. Его задача — следить за качеством трансляции, выставлять свет, за меня читать сообщения клиентов и отвечать на них (сама я не успеваю на все ответить). Мальчик в кадр не попадает, пользователи о нем не знают, они должны думать, что девочка в комнате одна. Нерабочие отношения оператора с моделью под строгим запретом, за нарушение можно вылететь с работы. Вообще, отношения в коллективе прекрасные, все друг друга поддерживают. С девчонками мы встречаемся во время перерывов на кухне, можем поболтать и поприкалываться. Иногда продюсер студии нас балует: возит по ресторанам, кафе. 

Я сама могу следить, сколько заработала, по трансляции на сайте. 50% мне, остальное распределяется между оператором, продюсером и владельцем. Деньги со счетов выводит продюсер и передает мне раз в неделю в конверте. Получаю неплохо, на заводе меньше бы заработала. Если выходит 120 тысяч в неделю, то я считаю, что это середнячок вообще. 

За два года работы ни у меня, ни у студии не было проблем с полицией. Я слышала о таких проблемах у других студий, но мне кажется, виновата жадность владельцев: просто не захотели делиться с ментами.

График смен составляю сама, но должна отработать не меньше пяти дней в неделю. Рабочий день длится с восьми часов утра до пяти вечера, с перерывами на обед. Большинство наших клиентов живут в других часовых поясах. Все иностранцы, русские нам не нужны: у них денег нет. 

Смотреть бесплатно трансляцию может любой желающий, мы таких называем «серые». Они просто наблюдают за моделью, которая выполняет пожелания клиентов, заплативших деньги. А вот за плату ты уже делаешь все, что попросит пользователь. До определенного предела, конечно. 

Не у всех работает фантазия. Клиенты просят модель принять какую-то позу, станцевать, что-то изобразить, засунуть что-нибудь в трусы (снимать трусы нам категорически запрещено из-за закона о распространении порнографии, мы можем показывать только грудь). Но бывают люди с какими-то фетишами, и иногда приходится делать довольно противные вещи. Некоторые просят, чтобы их оскорбляли. Есть такие, которые любят смотреть, как ты облизываешь ноги. Или просят достать серу из ушей. Или отрастить и потом показать волосы в подмышках. Был у меня клиент, у которого все круто в плане бизнеса, есть жена и дети, но ему нужно, чтобы его оскорбляли, он прям с этого вообще кайфует. За время работы моделью я поняла, как много в мире людей с различными фетишами и психологическими травмами. Наверное, хорошо, что благодаря вебкам-сайтам они могут удовлетворять свои потребности не выходя из дома.

Иногда попадаются совсем дикие просьбы. Один клиент предложил мне посмотреть, как он насилует своих детей. Конечно, я смотреть не стала. Вообще, модель может просто встать и выйти из комнаты. Никто не заставит тебя смотреть на изнасилования, избиения и тому подобное. Конечно, такая работа может быть тяжела психологически. Я не советую никому с депрессией, тревожностью или травмами идти в модели. 

У девочек с неустойчивой психикой случаются истерики, часто они начинают принимать алкоголь и наркотики. В нашей студии таких сразу выгоняют. Употребление веществ строго запрещено. 

Есть и противоположный подход. Одна девочка заявила, что сядет перед камерой, но ничего «такого» делать не будет. Ну по итогу она ничего и не заработала. 

Я смотрю на это по-своему. У меня за время работы повысилась самооценка. Я раньше себя чувствовала неуверенно, думала, что некрасивая. А тут каждый день 10 тысяч комплиментов. Ну тогда, думаю, ладно, я красивая. А если серьезно, то работа есть работа, ничего личного. 

Из этого бизнеса, конечно, уйду, когда накоплю достаточную сумму на собственную квартиру. Я вообще не хочу нигде работать. У меня мечта — чтобы был мужик и свой загородный дом, с коровами и курами. Моя тетя живет в деревне, у нее всегда есть свежее молоко, творог, сыр. Это классно. Я не хочу больше быть сильной женщиной, которая сама зарабатывает. Я слабый пол, я хрупкая, мне не нужны все эти права женщин, этот феминизм. Пусть мужчина за меня платит в кафе, я не против.

А пока вынуждена зарабатывать. Приходится крутиться. Заработки упали в последнее время, конкуренция высокая. Поэтому я решила первый раз поработать в паре с другой моделью. Сегодня вечером встречаюсь с этой девушкой. Нам нужно лучше узнать друг друга, ведь придется изображать на камеру что мы подружки, у нас все классно, между нами любовь. Такие пары зарабатывают больше, чем одиночки. 

Думаю, многие пользуются услугами вебкам-моделей из-за того, что чувствуют себя одинокими даже в собственной семье. Часто клиенты жалуются, что жена им что-то не позволяет, а они ходят на эти платформы, и там для них красивая девочка выполняет их желания. Про себя я решила, что не хочу быть такой женой. 

Отчасти моя работа схожа с работой психолога. Приходится выслушивать нытье клиентов: какая неудачная жизнь, как все плохо на работе, как меня никто не понимает. По большей части на такое за меня отвечает оператор. Но иногда приходится и самой говорить что-то вроде «Ты молодец, ты классный и такой красивый, у тебя все получится». 

Всем клиентам нужны твои эмоции, они ими питаются. И вот ты садишься перед камерой — и приходится улыбаться, когда нет настроения, гримасничать, играть. К концу смены из тебя эти вампиры энергетические высасывают все. 

И хочется просто поскорее попасть домой, к своему молодому человеку, с которым мы спокойно сидим, отдыхаем, разговариваем. Он знает, чем я занимаюсь, ему норм, он у меня понимающий. Есть и любимые занятия в свободное время. Я с детства занималась музыкой, джазовым вокалом. И сейчас иногда пою, даже хочу купить синтезатор. А еще пишу книгу о своем опыте работы моделью.

Читайте также «Саша помогает нам повысить уровень жизни»

История семьи, в которой жена продает секс, а муж это «понимает и принимает»

Кристина, танцовщица стриптиза: «Я астматик и со сцены просто сползаю, сижу в баре, пью воду»

— В первую очередь стриптиз для меня — это творчество, самовыражение. Я пошла на эту работу именно по этой причине. Люблю танцевать и танцую всю жизнь. Все началось с детства, когда мама стала водить меня на бальные танцы. Правда, я недолго там была, но потом, хоть и с перерывами, хореографией в том или ином виде занималась всегда.

Стриптиз заинтересовал меня в глубоком детстве. Мне, наверное, было лет пять или шесть. В те годы, в девяностые, по телевизору часто крутили какие-то фильмы со сценами стриптиза, и я как-то случайно натыкалась, когда родители смотрели кино. Помню, как прилипала к экрану, настолько это казалось мне красивым и невероятным. Все эти танцы, эта обувь, безумно красивые костюмы, макияж. Я всегда была человеком, который любит красоту и эстетику во всем. 

У меня была уверенность, что, когда мне исполнится 18, я обязательно пойду в стриптиз. В 13 лет я попросила у мамы на Новый год первый корсет, который мне сшили на заказ. В 14 начала фотографироваться как модель, тогда еще непрофессионально. Но когда исполнилось 18, у меня начались серьезные отношения, и мой молодой человек сразу обозначил, что для него неприемлема такая работа и мы расстанемся, если я начну ею заниматься.

Я поступила в медицинский институт, который благополучно бросила, затем выучилась в колледже на визажиста-гримера (эта специальность потом мне очень пригодилась), работала мастером маникюра до мая 2023 года. Потом поняла, что больше не хочу работать на нелюбимой работе. Больше полугода, наверное, решала, куда мне пойти и чем заниматься. Подумала, что, наверное, пора уже попробовать.

Во всех отношениях с мужчинами я следовала не своим желаниям и потребностям. Я выбирала быть удобной для партнера, его одобрение. 

С тем парнем мы были вместе довольно долго, потом у меня были следующие отношения… Исполнение своей мечты я отодвигала до 28 лет. Сейчас встречаюсь с молодым человеком, который нормально относится к тому, чем я занимаюсь. Когда мы познакомились, я сразу ему обозначила, что собираюсь идти работать в стриптиз и если для него это некомфортно, то серьезные отношения мы просто не будем начинать. Он согласился, и это до сих пор не стало проблемой. Надеюсь, что так будет и дальше.

Я стала искать работу в стрип-клубах Тюмени. Главным критерием было отсутствие интима. Стала узнавать у знакомых, и оказалось, что в городе есть только одно заведение, где танцовщицы не оказывают секс-услуг клиентам. Во время поисков информации познакомилась с девушкой, которая работала официанткой в том клубе. Она подтвердила, что интима там нет, и я сразу туда пошла. Менеджер заведения задала мне общие вопросы о возрасте, танцевальном опыте, предыдущем месте работы. Ответы ее удовлетворили, меня сразу приняли.

Если девушка захочет пойти в стриптиз, то ее возьмут с вероятностью 90%. Отказывают только тем, кто употребляет наркотики, и сразу видно, что кандидатка неадекватная. Конечно, девушка должна быть плюс-минус красивая, но это очень расплывчатый критерий. По весу ограничения тоже есть, но довольно лояльные, берут не только худых девочек, но и плюс-сайз. Танцовщицы в стриптизе, как правило, от 18 до 20 с небольшим, я в свои 29 лет чувствую себя в клубе пенсионеркой. Но не сказать, что мой возраст какое-то исключение, есть в стриптизе женщины и постарше.

На работу могут взять без какого-либо опыта, клуб предоставляет бесплатные занятия с хореографом. Кому-то требуется два занятия, кто-то занимается по две недели, у некоторых уходит на подготовку целый месяц — все зависит от внутренней уверенности. Занятия по хореографии проходят на протяжении всей работы, но их посещение — по желанию танцовщицы. Ты можешь постоянно прокачивать себя, учиться делать безумные трюки, а можешь как прийти с нулем умений, так и продолжать просто ходить вокруг пилона. Таких тоже не увольняют, они могут работать в клубе много лет.

Когда ты заявляешь, что готова, выступление смотрит директор, потом выходишь на сцену. 

Руководство часто торопит с первым выходом: не хватает девушек на сменах. Подбадривают: «Ой, зря ты паришься. Не думай. Станцуй, как сможешь, но выйди поскорее». 

Во время первого выступления ты можешь оступиться в танце и вообще выглядеть нелепо, но никто тебя не осудит. Все понимают, что это первый раз, и гости тоже не говорят, мол, что за корову выпустили на сцену?

У танцовщиц минимум пять смен в неделю по восемь часов, с десяти вечера до шести утра. Но бывает продление работы клуба, когда гости могут остаться за дополнительную плату и сидеть, пока не надоест, в таких случаях персонал может застрять до следующей смены.

Девушки выходят на сцену по очереди и танцуют по шесть минут. Выходов за смену может быть пять-шесть. Музыка может быть любой, ты сама под нее подстраиваешься. По правилам нужно снимать верх на первом треке либо в самом начале второго. Низ снимаешь по желанию либо за чаевые. Зрители могут подойти к сцене и засовывать деньги девушке в трусы, лифчик, за подвязку. Суммы чаевых бывают разными. Один раз мне дали за танец 200 рублей, другой раз тысячу, но сотенными купюрами, которые запихивали в трусы со всех сторон, потому что с одной стороны деньги не помещались. Иногда бывает, что девушку щипают или шлепают, когда она находится на сцене, но, как правило, посетители ведут себя прилично.

Часто гости покупают дополнительные почасовые услуги, и на это время девушка освобождается от танцев. Посетитель через менеджера или официанта может пригласить танцовщицу за свой столик, заказать приватный танец в отдельной комнате, попросить выйти на сцену вне очереди и станцевать для него, спеть с ним в караоке, показать пенка-шоу или сливки-шоу. 

У нас нет оклада, мы не получаем деньги за танцы, вся наша зарплата складывается из приватов и чаевых. 

Кто-то может заработать 40 тысяч за месяц, а кто-то 400 тысяч. Все зависит от умения танцевать и навыков общения.

Помещения для привата бывают двух видов. Это либо комнаты, у которых вместо дверей тюлевая шторка, и там все видно, когда проходишь мимо, либо номера с запирающимися дверями, где стоит диван и телевизор с караоке. Но и в таких помещениях установлены камеры. Менеджеры и охрана следят, чтобы гости не позволяли себе лишнего с девушками. Вообще, танцовщица всегда предупреждает, что клиенту можно, а что нельзя, хотя это тоже индивидуально: каждая девушка сама решает, что позволить. Есть танцовщицы, которые снимают белье только в привате, а есть те, кому комфортно и в зале работать полностью обнаженной. Так же и с прикосновениями к интимным местам. Некоторые девушки позволяют гостям больше, чем другие, но всегда это очень поверхностно.

За время работы у меня серьезных конфликтов с гостями не было. Если посетитель ведет себя неадекватно, грубо, больно шлепает или щипает, девушка может встать и уйти. В таких случаях вмешивается менеджер, выясняет причины разногласий и либо приводит гостю девушку, больше соответствующую его запросам, либо требует удалиться из клуба. Такое происходит крайне редко. 

Гости приходят разные: бывают мальчики 18 лет, есть мужчины за 60, но это буквально единичные случаи. Как правило, посетителям клуба в среднем 30–35 лет. Отношения между гостем и танцовщицей не зависят от возраста, но мне, например, в 29 лет странно и некомфортно соблазнять 18-летнего мальчика, я с такими посетителями стараюсь не работать.

Мне кажется, что по большей части девушки идут в стриптиз не по зову души, а все-таки потому, что имеют материальные трудности либо нужно помочь родственникам. У нас работают студентки, по совмещению с основной работой есть стоматологи, юристы, риелторы. Стриптиз для многих — единственная возможность заработать на квартиру или машину, вряд ли где можно заработать такую сумму, если нет своего бизнеса. Я своих подруг агитирую пойти работать к нам не потому, что от этого для меня есть какая-то выгода, а потому, что понимаю, как бы улучшилось их материальное положение, если бы они пошли в стриптиз. 

Считаю, что на нашей работе мы отдыхаем. Это не завод и не офис, большую часть ночи ты все-таки сидишь за столиком, ешь ананасик, куришь кальянчик и выпиваешь. Можно попросить гостя сделать тебе массаж, почесать спинку, погладить тебя. Это непыльная работа с хорошей зарплатой, особенно если морально не напрягает.

При этом обычно в стриптизе не работают больше пяти лет, дольше невозможно физически. У тебя постоянно болит все тело, отваливаются ноги и спина, постоянные синяки от пилона. Без массажа жить невозможно. 

Я астматик и со сцены буквально сползаю, сижу в баре, пью воду и минут пять дышу, как собака в жару, пытаясь восстановиться. Еще много проблем начинается из-за этого клубного формата, когда при постоянном недосыпе ты употребляешь алкоголь. Конечно, большая часть девочек пьет, кто-то в меру, а кого-то после смены на руках выносят и везут домой. Некоторые употребляют, потому что трезвыми не могут раздеваться на людях, но большинство — просто потому, что гости угощают, и им это нравится. Вообще, выпивать на работе довольно опасно: можно легко травмироваться, упав во время сложного трюка со сцены. Или просто на ровном месте из-за высоченных каблуков.

Конечно, стриптиз — это стопроцентная объективация женщин, но я считаю его наиболее безобидным в индустрии 18+, хотя бы потому, что он не подразумевает сексуального контакта. 

Гости в большинстве — вполне адекватные люди. Они приходят в клуб в первую очередь за атмосферой, потому что голых девушек можно увидеть и в массажном салоне или вообще пойти к индивидуалке. В стриптиз ходят посмотреть на красивые танцы, посидеть, покурить кальян, выпить вкусных коктейлей. Кто-то может воплощать свои фантазии, попросить пошлепать его плеткой, может обмазать танцовщицу сливками и облизать ее, быть более раскованным, чем дома. Логика у гостя такая: свою жену я люблю и уважаю, никогда с ней не разведусь, но когда я хожу в стриптиз, я ей не изменяю, ведь ничего такого нет. 

Многие, очень многие приходят прежде всего за общением. В приватной комнате девушку могут попросить не станцевать, а просто полежать в обнимку и посмотреть сериал или смешные видео в ютьюбе, сыграть с компанией в «Монополию» или «Мафию», просто поговорить. Такие посетители, когда заканчивается время привата, начинают его продлевать снова и снова, оставляя огромные деньги, на которые они могли бы с индивидуалками в Дубай сгонять… 

Мне кажется, таким гостям очень одиноко, чего-то они недополучают в жизни. Ведь смотреть кино можно и дома, бесплатно. Зачем тратить столько денег, чтобы потусоваться с девчонками как со своими соседками?

При этом часто в привате гости начинают читать девушкам морали: «Ты такая красивая, умная, никогда такой не встречал. Зачем тебе такая работа? Ты достойна лучшего». Я такие разговоры очень не люблю и стараюсь мягко пресекать: никто не должен учить девушку, кем ей работать. Есть в этом какое-то лицемерие.

С одной стороны, мужчин приводит в ужас мысль, что их жена и уж тем более дочь могут танцевать обнаженными на публике. С другой — они сами порождают спрос, посещая такие заведения. 

Считаю, что мы должны прийти в отношении к женщинам приблизительно как в Америке. Если девушка хочет идти в техническую специальность, она не должна терять возможности из-за гендера. Если она хочет по своей воле идти в стриптиз, то не должна встречаться с осуждением общества. Было бы хорошо, если бы женщины могли чувствовать себя более спокойно и безопасно, заниматься тем, чем они хотят, чтобы им не препятствовали. 

Мне повезло с окружением: ни мой молодой человек, ни родители меня не осуждают. Конечно, я не собираюсь заниматься стриптизом всю жизнь, для меня это было бы слишком тяжело физически. Когда мне удастся накопить определенную сумму, я открою свой бизнес в сфере недвижимости и уйду. Но и тогда буду продолжать танцевать — уже для себя, в качестве хобби. 

Юлия, бывшая работница салона эротического массажа: «Эта работа меня сломала. Все время думала, что я грязная, что мной пользуются»

— Салоны эротического массажа могут быть разными по уровню сервиса, но в каждом таком заведении в услугу входит обязательная мастурбация клиента. Главная задача девушек — сымитировать половой контакт так, чтобы посетитель ничего не понял. Опытная массажистка может сделать это довольно легко: большинство мужчин приходят в салон сильно пьяными или под наркотой.

Между собой массажистки делят салоны на белые и черные. Первые вполне открыто работают, там уровень сервиса выше, девушки ухоженные, цены выше, а клиенты состоятельные и знают, зачем приходят. Вторые находятся в съемных квартирах, офисных помещениях, общежитиях, саунах, подвальных помещениях. По всему Екатеринбургу таких салонов огромное количество, клиенты находят их в интернете, на определенных сайтах. В объявлениях сказано о сексуальных услугах, но никогда не упоминается, что никаких половых контактов с девушкой не предусмотрено. Клиент звонит по телефону, указанному в объявлении, администратор салона дает ему неполный адрес: называет номер дома, но не подъезд и квартиру — их посетитель узнает только в конечной точке маршрута. Все это время он держит в голове, что едет к проституткам, сейчас у него будет секс.

Когда гость салона приезжает, его встречает девушка-администратор, которая никогда прямым текстом не говорит, что здесь салон эротического массажа. Вместо этого она завуалированно намекает, что за час, который стоит пять тысяч рублей, у него будет определенное окончание. Клиента провожают в комнату, затем туда одна за другой заходят массажистки в нижнем белье. 

Администратор представляет девушек, перечисляя их псевдонимы: Анжела, Снежана, Тори, Мэрилин или Мадонна. Клиент называет имя понравившейся массажистки или просто тычет спьяну пальцем. 

Посетитель платит вперед, переводя или передавая наличные администратору. После этого девушка уводит посетителя в свою комнату. Там есть душ, кровать, иногда телевизор. Перед сеансом и клиент, и массажистка обязательно моются, затем посетитель ложится на кровать, а девушка начинает делать ему массаж. 

Все заканчивается имитацией секса, то есть дрочкой. Есть разные способы, как все изобразить, чтобы мужик не допер. Например, в позе наездницы девушка зажимает член между рукой и задницей. Мы используем много смазки, обычно просто гель для УЗИ: он недорогой и его можно смело расходовать. Масло для массажа не используем: негигиенично. Кроме того, массажистка обязана разрешить клиенту сделать ей куннилингус, желание девушки здесь никого не интересует.

Бывали случаи, когда клиент понимал, что никакого полового акта не было. Иногда начинались скандалы. На меня замахивались, хватали за шею, прижимали к полу. В такой ситуации девушка должна как-то сама выбежать в коридор и позвать администратора, которая всегда тоже девушка. Как правило, можно разрулить все на месте. Основной аргумент: извините, что вы хотели за эти деньги? Ты хочешь от молодой красивой девушки, чтобы она за пять тысяч рублей тебе сейчас тут ноги раздвинула? 

На случай если ситуация выйдет из-под контроля, у администратора есть тревожная кнопка. При ее нажатии в салон должна приехать группа быстрого реагирования из ЧОПа, с которым у владельца салона заключен контракт. Бывало, что приезжали через 20 минут. 

И девочки, и администратор в салоне — расходный материал. В безопасности только директор и владельцы. 

Посетители салона в основном мужчины, от 18 до бесконечности. У меня был клиент 70 лет с хвостиком. Пропускают в салон вообще всех, только если человек очень молодо выглядит, у него попросят паспорт, а пьяный он или под наркотой, всем пофиг. Девушек на работу тоже берут разных. Никаких критериев нет, то есть никто не должен быть блондинкой 90–60–90. Единственное строгое правило — чтобы массажистке было не меньше 18 лет, это важно на случай ментовских рейдов. 

В салон я попала по объявлению на сайте по поиску работы. Мне тогда срочно нужны были деньги, я искала какую-то несложную девчачью работу, типа администратора салона красоты. Ну и нашла вакансию, только в массажном салоне. Я тогда ни о чем таком не думала, меня пригласили на собеседование, это и выглядело как обычное собеседование. Помещение офисного типа, за столом девушка, в этой сфере все низовые должности занимают женщины… Мне задавали стандартные вопросы: сколько лет, сколько хочу зарабатывать. Про свое заведение рассказывали, что это престижный салон, клиенты — и мужчины, и женщины, и дети. Но есть у нас, мол, один пунктик: мы предоставляем услугу эротического массажа для особых клиентов. Я сказала, что хочу работать администратором, на что мне ответили, что пока вакансия занята и вообще на эту должность берут, как правило, из массажисток. 

Если не соглашаешься, тебя приглашают на второй этап собеседования. Некоторые девушки понимают все сразу и после первого этапа сливаются. Я не поняла. На втором этапе тебе уже конкретно заливают в уши: мы престижное заведение, у нас тут бизнесмены и политики приходят, огромные деньги оставляют. Ля-ля, лапша на ушах, золото в глазах блестит. 

Азарт начинается, когда тебя знакомят с работающими девочками. Они рассказывают, что зарабатывают по 200–300 тысяч в месяц, — и ты офигеваешь Я согласилась попробовать. Мне срочно нужны были деньги, и, раз уж я пришла за этим, что тут нос воротить. 

У меня до этого вообще с мужчиной опыта не было, то есть я пришла в салон девственницей. На первый сеанс должна была идти с другой девушкой, чтобы не так страшно было и я могла посмотреть, что и как. Но в итоге оказалась одна. Мне сказали: главное — продержаться первые 15 минут, по их прошествии клиенту деньги не возвращают, спалил он, что акта не было, или нет. Но с первым клиентом я накосячила: надо было свет приглушить, а я этого не сделала, и он все увидел. Ну меня просто заменили более опытной девушкой. За тот сеанс мне заплатили полностью, даже не 40%, как обычно. Я получила девять тысяч. Это были самые легкие деньги в моей жизни.

Смена длится 12 часов. В неделю нужно отработать двое суток. Время распределяешь сама. Можешь отработать с 10 утра до 10 вечера, можешь наоборот или вообще на сутки остаться. День тоже сама выбираешь: хочешь — в понедельник, когда никто не приходит, хочешь — в выходные, когда наплыв клиентов. За опоздание штраф от 500 до полутора тысяч рублей, а за пропуск смены — от 12 до 20 тысяч. Получаешь 40% от суммы за сеансы в неделю. Чаевые делишь с администратором пополам.

Каких-то особых внутренних правил нет. Ты просто делаешь клиенту эротический массаж. Если гость неприятный и девочка не хочет с ним работать, ее могут заменить — на один раз. Если массажистка продолжает капризничать, ее выкидывают из салона. 

Конечно, большинство девушек пьют и употребляют наркотики. Есть, правда, запрет на употребление в салоне, но если клиент приносит с собой и угощает массажистку, то проконтролировать это не получается. 

Менты за время моей работы не приходили, но мне подробно рассказывали, как это происходит. Как правило, все начинается с «Народного контроля». Это такая общественная организация из бывших ментов, которая изображает из себя полицию нравов. Если они находят салон, то сначала засылают туда своего человека под видом клиента. Такой гость снимает девушку и пытается уломать ее на настоящий интим. Как только «народники» понимают, что в заведении не просто делают массаж спины, то вызывают ментов.

Именно поэтому в салоны не берут девушек моложе 18 лет. Хозяевам не хочется влетать за эксплуатацию несовершеннолетних, это реальная уголовка. Работниц салона заставляют носить с собой «сумку безопасности», в ней одежда и паспорт — если девушка в салоне во время прихода ментов окажется без паспорта, ее заберут в участок до выяснения личности. Максимум грозит административка или штраф за проституцию, но, как правило, отмазывают юристы салона. Менты не могут копаться в личных вещах или требовать открыть запертые двери. Клиентов тоже не трогают. Если у всех документы в порядке, то полицейские просто попыхтят, типа «Ну, девчонки, берегитесь, мы до вас доберемся», и уходят. Ни директорам, ни владельцам сети при этом ничего не угрожает. Они далеко.

Вообще, мы опасались не ментов, а неадекватных клиентов. После одного случая я ушла из черного салона. У нас под салоном была в подвальном помещении сауна. Ее сняли три мужика — кажется, из зоны СВО приехали, крыша у них конкретно подтекала. Заказали меня и еще двух девушек. Один из тех мужиков просек, что мы не проститутки и секса не будет, и начал орать, что их на***вают. В итоге девчонки просто убежали. Я осталась одна с тремя крупными мужиками в закрытом подвальном помещении. У меня с собой была сумка безопасности в небольшой гардеробной комнате, где мы оставляли вещи, там был телефон, паспорт, нужно было только накинуть платье. Говорю: «Сейчас приду». Мне преграждают путь и говорят: «А ты никуда не уйдешь, ты остаешься здесь, пока твои подруги не придут». А я понимаю, что они уже не придут.

Мне дали четко понять, что либо меня сейчас пустят по кругу, либо… не знаю… меня пустят по-другому… Я не знаю, как — с божьей помощью просто — я от них отвертелась. 

По-моему, соврала, что очень хочу в туалет, мне очень нужно в туалет, я сейчас блевану, я перепила. Они поверили. Я просто схватила сумку и убежала. Спасибо женщине-администратору на ресепшене сауны (к салону она прямого отношения не имела): она сказала мужикам, что девчонки уехали. А мы в это время прятались наверху… 

Тогда я поняла, что меня могут побить, убить, изнасиловать. Нужно уходить из черного салона. И я ушла — в нормальный, хороший, дорогой салон. Обычно девушек пытаются удерживать, пугая тем, что в других заведениях вообще жесть и беспредел, но это все фигня. Я ушла без проблем, просто перестала выходить на смены и не стала забирать заработок за неделю, тысяч двадцать. Мне звонили — наверное, хотели уговорить вернуться, но я не реагировала. 

Белый салон отличается лучшей обстановкой, вылизанными девушками, постоянными клиентами, которые знают, куда и зачем пришли. По деньгам ненамного больше выходит, чем в черном, но безопаснее. Камеры установлены на входе, в коридорах и, я подозреваю, в комнатах девушек. Если в черный салон группа быстрого реагирования приезжает по несколько раз в неделю, чтобы успокоить неадекватных клиентов, то в белый — где-то раз в месяц. 

Но в какой-то момент эта работа меня все равно сломала. Я впала в жуткую депрессию, мне ничего не хотелось. Я все время думала, что я грязная, что мной пользуются. В результате не выдержала и ушла из того салона тоже, оставив депозит 23 тысячи, который возвращают, только если девушка отрабатывает две недели перед увольнением.

Я знаю, многим девушкам тяжело уйти. Но это можно сделать и нужно. Правда, для этого необходим внутренний ресурс, который есть не у всех. Кого-то держит зависимость от алкоголя или наркотиков. Кто-то сломан внутри и не считает, что заслуживает лучшего. 

Еще есть проблема, что девочка рассуждает, типа, «вот накоплю денег и свалю», но вместо этого все тратит на какие-то покупки, чтобы порадовать себя и поднять настроение. 

Я ни одной девушке не посоветую идти работать в массажный салон, лучше пахать в шахте. Но я не живу в «манямирке» и знаю, что подобная индустрия будет существовать всегда. Единственное, что можно сделать, — легалайз сферы, как в Амстердаме, чтобы девушек защищал закон. 

Думаю, что женщины сами виноваты в таком отношении мужчин к себе. В основном матери воспитывают сыновей и балуют их, а потом мамино сокровище относится к женщинам без уважения, думает, что ему все обязаны.

Мужчины пользуются нами, а сами нас презирают. Я не знаю, что с этим делать, может, как-то менять воспитание детей. 

Сейчас работаю в стриптизе, но надолго тут тоже не останусь. Планирую открыть собственный бизнес, что-нибудь в бьюти-сфере. Я знаю, что есть хорошие мужчины, например некоторые мои родственники, но спокойнее мне работать с женщинами. 

Опыт работы в салоне заставил меня рано повзрослеть. Я стала понимать опасность этого мира, ни в какие авантюры больше не влезу. Это был очень болезненный опыт, который останется со мной навсегда. 

Читайте также «Из тех, кого я знаю, удовольствия это не приносило никому»

История Тамары, которая смогла выйти из сексуальной эксплуатации